А Декларацией прав трудящегося и эксплуатируемого народа, от 10 июля того же года, священнослужители и члены их семей в числе других представителей «эксплуататорского класса» были лишены избирательных и других гражданских прав. 

«Лишенцы», как их презрительно называли, фактически обрекались на голодное, бесправное существование. Они полностью исключались из политической жизни страны: не могли участвовать в выборах в органы власти, занимать административно-хозяйственные должности. Не имели трудовых книжек, а потому не получали пенсий; в условиях карточной системы им не выдавали продуктовых и промтоварных карточек. Их дети не могли учиться в старших классах школы и высших учебных заведениях. 

 Первый русский патриарх ХХ века Тихон (Белавин), который сумел в условиях непрекращающегося преследования, запретов и ограничений, обрушившихся на Церковь, ценой неимоверных усилий временно ослабить массовые репрессии против духовенства, в 1925 году скончался. И с конца 20-х годов государство перешло в общее наступление на все религии и церкви, стремясь поставить их под тотальный контроль.

В Челябинской области, как и везде по стране, одни церковные здания были разрушены, другие преобразованы под советские учреждения, а то и вовсе использованы под склады и производственные помещения. Массовое закрытие храмов сопровождалось активизацией работы карательных органов по сбору компрометирующих материалов на духовенство и организацией судебных процессов. Фабриковались дела «повстанческих контрреволюционных организаций духовенства», священники арестовывались, расстреливались, отправлялись в ссылки и лагеря. 

В Троицком городском архиве хранится множество документов, в которых как в зеркале отразилась непримиримая политика советского государства по отношению ко всем религиозным конфессиям. 

На 1930 год пришлось закрытие наибольшего количества культовых зданий в Троицке – девяти: двух православных храмов (Великомученика Димитрия Солунского и Святой Троицы), одной старообрядческой молельни, пяти мусульманских мечетей и одной еврейской синагоги. 

А также в архиве, среди документов исполнительного комитета Троицкого городского совета депутатов трудящихся, хранится Список лишенных избирательных прав ОкрФО на 07 декабря 1925 года. Список огромен, и в нем, среди прочих, значится 18 фамилий служителей религиозных культов и членов их семей. Среди них семь фамилий принадлежит настоятелям православных храмов Троицка. Попробуем проследить судьбы этих выдающихся людей.

Амасийский Николай Васильевич – епископ «тихоновского» толка, специально приглашенный в церковь великомученика Димитрия Солунского из Кустаная в ноябре 1925 года. Буквально через месяц после приезда он был включен в списки «лишенцев». Но это не помешало ему проводить политику верности Дмитриевского храма патриарху Тихону, а затем его местоблюстителю митрополиту Сергию, в противовес обновленческой политике кафедрального Свято-Троицкого Собора, и возглавить Съезд духовенства и мирян в 1926 году. 

Воробьев Федор Михайлович – протоиерей, прибывший в Троицк на священническую службу в 1924 году из станицы Наследницкой, через год попал в списки лишенных избирательных прав служителей религиозных культов. С 1926 по 1936 год он возглавлял храм Архистратига Божия Михаила. 

Князевский Андрей Андреевич, в 1925 году – кафедральный протоиерей Свято-Троицкого Собора, свою карьеру в Троицке начинал в 1907 году с поста священника Александро-Невской церкви. В декабре 1925 года он был включен в списки лишенных избирательных прав служителей религиозных культов. А в 1926 году протоиерей Князевский упоминается в составе делегатов Троицкого епархиального съезда.

Косилов Иван Петрович – настоятель Александро-Невского храма «тихоновского» толка, в декабре 1925 года был включен в списки «лишенцев». И хотя в 1928 году он был освобожден приходским советом «от занимаемой должности», в 1932 году в составе остального духовенства храма был арестован за «контрреволюционную деятельность».

Малков Геннадий Кузьмич – протоиерей Казанско-Богородицкого женского монастыря, служивший в нем с 1898 года и до его закрытия в 1927 году. В декабре 1925 года его фамилия попадает в списки лишенных избирательных прав служителей религиозных культов. В 1930 году протоиерей Малков служит в Свято-Троицком соборе. 20 сентября 1937 года его арестовывают как бывшего священника, совершавшего нелегальные богослужения. По постановлению Тройки УНКВД по Челябинской области от 04 ноября 1937 года, 65-летний отец Геннадий был приговорен к высшей мере наказания и 16 ноября 1937 года расстрелян в Челябинске. Был реабилитирован прокуратурой Челябинской области 29 декабря 1990 года.

Никольский Александр Александрович – настоятель храма Димитрия Солунского с 1918 по 1930 год. В декабре 1925 года был включен в списки «лишенцев», а после закрытия Димитриевской церкви в 1930 году стал священником церкви Александра Невского, пока в 1932 году в составе остального духовенства храма не был арестован за «контрреволюционную деятельность».

Петропавловский Виктор Федорович в 1883–1885 и в 1907–1920 годах был священником Свято-Троицкого Собора, затем с 1920 до 1930 года, до закрытия, служил в храме Димитрия Солунского. В декабре 1925 года его фамилия попала в список лишенных избирательных прав служителей религиозных культов. После закрытия Димитриевской церкви отец Виктор стал священником храма Александра Невского, и в 1932 году его постигла участь остального духовенства храма, арестованного за «контрреволюционную деятельность».  

Маховик политических репрессий, раскручивающийся в стране Советов в 20-х – 30-х годах прошлого века, мало кого пощадил. И особенно от него пострадало духовенство. Как и других представителей «эксплуататорских классов», его старались уничтожить физически. Но чаще всего антирелигиозная политика Советского государства сводилась к унижению человеческого достоинства представителей духовенства, стремлению заставить их отказаться от Веры в обмен на «хлеб насущный». «Лишенцы», а среди них не только рядовые священнослужители, но и представители высшей духовной иерархии, лишались не только средств к существованию, но и свободы совести. Однако с достоинством пройдя через «чистилище» советских репрессий, эти люди доказали, что Веру, существовавшую века, искоренить за какие-то 25 лет невозможно.