Пятый год на мусорной свалке в Троицке живет бомж, инвалид, неспособный нормально передвигаться: из-за сильного обморожения бродяге ампутировали ноги почти до колена и кисти рук. 

«Человек без паспорта» Рим Шамсуаров, как он сам себя называет, о своей жизни рассказывает охотно. Как было на самом деле, неизвестно, поэтому о его прошлом узнаю только с его слов. Каждый приходит на свалку своим путем - кто сам, а кого жизнь загоняет. У Рима, кажется, эти две причины сошлись в одну. Родился он в большой башкирской семье, где было шестеро детей. Отца он не помнит, а мама - Зульфия Амировна - жила в Казахстане.

- Так получилось, что в 1994 году меня посадили за квартирную кражу. Четыре года я провел на усиленном режиме в тюрьме Кушмуруна. Это такой поселок в Казахстане. Когда освободился, немного поработал, но денег тогда не платили, а рассчитывались мукой, сеном, углем, - рассказываем Рим. - Остался я без дома и крова, практически один: все родные разъехались, когда был на зоне. Уже потом узнал, что мама переехала в Удмуртию. Ну и я решил, что мне лучше перебраться в Россию, а там видно будет. Решил перекантоваться на свалке. Но верно говорится: нет ничего более постоянного, чем временное. Десять лет почти на полигоне живу, из них пять - инвалидом. 

- Что с вами случилось?

- Да, по пьянке. Один товарищ оставил меня на морозе, а сам сбежал и бутылку спирта прихватил. Очухался я уже в больнице, меня спасли, но врачи ампутировали часть голени на обеих ногах и кисти рук (Рим передвигается на коленках). После операции меня положили на лечение в туберкулезный диспансер, так как я еще и легкие застудил. Но я там пробыл недолго. Анализы у меня нормальные, туберкулезом я не болею, вот и попросил мужиков, чтобы они меня снова на свалку увезли. Здесь как-то привычнее. Я ни к кому не лезу, и ко мне никто не пристает. Никаких тебе проблем. С питанием, спиртным, одеждой - проблем нет. Смотришь, чтобы не воняло, и нормально. Попадается и запечатанная колбаса, и полные бутылки водки, когда сало, да мало ли что люди выбрасывают. Почему бы не взять. Кроме этого я зарабатываю тем, что собираю медь и пивные банки. За всем этим добром приезжает один человек, расплачивается сигаретами, спиртным, иногда деньгами. Он мне и чистую воду привозит. Так что мне жаловаться не на что, привык я к этому образу жизни. Одиночество меня не угнетает, чего грустить-то? Уныние - это вообще большой грех. А знаете, где рай находится? - Рим снял с руки варежку и показал обезображенной культей в сторону кладбища. - Вот, где рай. Там спокойно и тихо.

 - Вы там что часто бываете?

- А зачем? Скоро все там будем. 

Мужчина рассказывает, что сейчас остался на свалке совершенно один. Все его друзья-товарищи уже на кладбище, вымерли давно: кто-то спился, кто-то в канализационном люке замерз, другой при пожаре сгорел. По словам Рима, не забывают о нем и госструктуры. Навещаю иногда. Чаще всего приезжают пожарные инспекторы. Рассказывают о правилах пожарной безопасности, просят быть осторожнее при курении, проверяют его немудреное жилище (Рим соорудил себе будку, в которой можно защититься от пронизывающего ветра с метелью, приготовить горячую еду на буржуйке, найденной здесь же, на свалке, и высушить одежду). 

 - Как-то раз милиция приезжала и с ними какая-то женщина из управления социальной защиты. Сфотографировала, сказала, что на паспорт. Затем меня в туберкулезную больницу отвезли, но я где-то в апреле-мае убежал, - продолжает свой рассказ обитатель полигона. - От чего мне там лечиться? Вот если бы паспорт сделали и комнату в общаге выделили, а в дом инвалидов я идти не хочу, там, слышал по радио, есть даже камера пыток, и над инвалидами издеваются. А я сам могу себя обеспечить и готовить умею. У меня есть и кастрюли, и сковородки. Правда, иногда хочется к нормальной жизни вернуться, но некуда, да и не к кому...

 Мужчина вздохнул, и мне показалось, что в его глазах блеснула слеза. По правде сказать, Рим меня удивил своим характером, своей волей к жизни. По сути, он каждый день совершает подвиг, преодолевая трудности на своем нелегком пути. Удивило его философское отношение к жизни - довольствоваться тем, что есть. Он не ставит себе целью выбраться из той ситуации, которая у него сложилась. Он просто живет, как считает нужным.

 Пока материал готовился к печати, стало известно, что Рима Шамсуарова по инициативе руководства города в очередной раз поместили в областную туберкулезную больницу №13. Как сообщил главный врач больницы Владимир Шишкин, пока для обследования и подтверждения диагноза. За это время, возможно, ему оформят паспорт.

- Куда деваться и где жить таким людям, как Рим, честно говоря, не знаю. Но пока мы его отмыли, обогрели, перестирали одежду, выдали новую пижаму. Правда по его разговорам, он опять хочет тайком убежать, говорит, что свалка - это его родной дом. Там он хоть двигается, имеет возможность заработать хоть-какие-то деньги. А тут в больнице нет денег даже на сигареты. Что с ним поделаешь? - разводит руками Владимир Ильич. - Но и мы его не можем по жизни содержать, если диагноз не подтвердится. Он ведь еще молодой, всего 41 год.

И тут вырисовывается главная проблема: если человек - бомж, инвалид без документов, то деваться ему абсолютно некуда. Это проблема многих российских городов, где нет приютов, ночлежек. Если ты ребенок, то и полиция, и социальные службы готовы отвезти в детский приют. А если взрослый, то будь хоть трижды беспомощнее ребенка, выбирайся сам.

 Директор центра трудовой реабилитации инвалидов «ДАР» Юрий Сафаров, узнав эту историю, справедливо замечает, что у самого человека должно быть желание выбраться со дна, зацепиться за жизнь.

 - Но бывают разные ситуации, когда без поддержки социальных служб, добрых людей трудно приходится. А если человек оказался без документов – считай, пропал, - говорит Юрий Сафаров. - Правда, я в свое время одному такому мужчине помог: отдал свою инвалидную коляску, немного денег. И он уехал в реабилитационный центр Челябинска, где ему обещали даже протезы поставить.

Марина Клайн

На снимке:

Рим Шамсурасов живет, как считает нужным.