К празднованию 70‑летия Великого Октября строительное управление № 2 объявили победителем социалистического соревнования и ему выпала честь открывать праздничную демонстрацию на городской площади, сразу после того, как пройдут ветераны.По проекту, разработанному горкомом партии, колонна строителей будет задавать тон юбилейной демонстрации и потому должна выглядеть особенно торжественной и нарядной. Во главе ее решили поместить на автомобильной платформе трехметровую фигуру вождя мирового пролетариата, вслед за ним передовики производства понесут семьдесят больших шелковых знамен, потом пойдут дети с букетами цветов, физкультурники, оркестр, за ними — все остальные строители.
С оркестром, знаменами, физкультурниками и цветами проблем не возникло, а вот трехметрового Ленина в городе не было. Были лишь бюсты и несерьезные полубюстики. Открывать юбилейную демонстрацию с таким Ильичом, по мнению бюро, было несолидно.
— Не беда! — заявил Коля Бурдиков, управленческий художник-оформитель и мастер на все руки. — Достаньте мне побольше гипса и не тревожьте… Я вам такого вождя засандалю — ахнете!
Целую неделю Бурдиков не выходил из мастерской, день и ночь ваял Ленина.
Готовую работу принимали комиссионно. Бурдиков сдернул холст.
— Это же надо! — изумился управленческий секретарь парткома Шаров. — Вылитый Ленин!
— Вы, Бурдиков, свой талант в землю не зарывайте! — не поскупилась на похвалу секретарь горкома Капустина. — Таких вождей, как этот, нам очень даже нужно!
Ленин и впрямь был хорош. Строгий, торжественный, он стоял в пальто нараспашку и гипсовой рукой приветствовал комиссию.
…Выезд с базы управления назначили за час до начала демонстрации. Решили, не торопясь и красуясь, проехать к условленному месту сбора.
Секретарь парткома Шаров посмотрел на часы, поправил на груди алый бант:
— Ну, с Богом!
Вахтеры, смоля мигареты, торжественно распахнули ворота, новенький ЗИЛ тронул плавно и величаво.
— Стой!
— Стой, мать вашу простоквашу!!! — почти одновременно рявкнули вахтеры.
— Трр-рах! Бб-бах!!!
Ильич, ударившись лбом о воротную арку, рухнул навзничь на платформу…
— Тру-ля-ля… Бом! — сказала гипсовая голова и упала под ноги Шарову.
— Вот…!!! — сказал, будто расколол кряж, секретарь парткома.
Вахтеры, завзятые матершинники, переглянулись. Такого выражения они не слыхивали за всю свою жизнь.
Минуту строители оторопело молчали, только управленческий пес Рычелло радостно повизгивал и терся о мужские штанины.
— Срочно! — первым очнулся Шаров. — Срочно! Башку оторву, везите мне этого архитектора!!!
— А чего отрывать‑то, — растерянно выдохнул вместе с дымом старший вахтер, — кажись, одну башку уже оторвали…
Бурдикова привезли вдребезги пьяным. Он ошарашенно походил вокруг павшего вождя, покрутил в руках оторванную голову и… попросил гипса.
…К месту построения колонны успели в самую последнюю минуту, когда строители уже успели спрятать в урну порожние водочные бутылки и только довольно хрустели солеными огурчиками. Ленин, как ни в чем не бывало, стоял на платформе, но голова его приметно косила.
— Привет, Ильич! — сказал заместитель секретаря Кравцов. — Здорово тебя слепил наш Бурдиков! — глаза заместителя приметно косили.
«Куриная моя слепота! — злобно озираясь на статую, и на захмелевшую колонну, ругался про себя секретарь парткома. — Какого же мы ваньку сваляли, про арку к чертям позабыли! И архитектор этот, собака, хорош — до праздника успел нализаться! Лишь бы на трибуне не заметили дефекта…».
На трибуне не заметили. Площадь гремела лозунгами, строители дружно кричали «Ура!», секретарь горкома Капустина сделала в записной книжечке пометку: «Представить к поощрению Шарова и Бурдикова…»
— Да здравствует вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ленин! — грянули репродукторы голосом Капустиной.
— Урр-рааа!!! — что было мочи подхватил Шаров и… осекся.
Статуя повернула голову в сторону трибуны, будто решила поглядеть на оратора, и в следующий миг голова… уже катилась футбольным мячом по асфальту, подпрыгивая и теряя гипсовые осколки.
Шаров настиг ее не сразу, бежал, спотыкался, чуть не упал. Стыдливо накрыл полой плаща гипсовую голову и беременной бабой догнал колонну.
Трибуна растерянно молчала, зрители хохотали и свистели, как на хоккейном матче.
Какая‑то сволочь орала громче других:
— Дай башку примерить!!!
Строители, успев перед площадью хряпнуть «на посошок», и не поняв, что произошло, с громовым «Ура!» и бравурным маршем покидали площадь с безголовым вождем.
…Бурдикова уволили по статье за… пьянку. Шарова исключили из партии, завели, было, уголовное дело… Да тут в стране катавасия началась. Не до Шарова.
Анатолий Столяров,
Член союза писателей России
1987 г.
Троицкая афиша
