В нашей области в начале прошлой недели произошло несколько громких инцидентов с бесхозными животными. 31.01.22 г. стало известно, что стая бродячих собак напала на ребенка в поселке Аэропорт. Мальчика, который шел в школу, спасли водители проезжавших машин. Второй случай произошел 2 февраля — агрессивные псы едва не покусали ребенка в СНТ «Садовод-любитель №1» на северо-западе Челябинска. Последний инцидент попал в поле зрения Следственного комитета — там пообещали дать уголовно-правовую оценку работе местных органов власти, отвечающих за отлов безнадзорных животных… 

Нападения собак на детей продолжаются, СК ведет проверку, а зоозащитники обратились к губернатору…

Эта проблема, судя по местной прессе и социальным сетям, не обошла и Троицк. Со своей стороны, мы можем только рассказать об истории вопроса, который неоднократно поднимался ещё с дореволюционных времён. В газете, издающейся в губернском центре, в постоянной рубрике с новостями из уездов, большой материал о Троицке часто заканчивался сетованиями на состояние тротуаров, дорог и их освещение: «Городскому общественному управлению нашему давно следовало бы обратить внимание, что улицы города в тёмные ночи не освещаются, и что никто не заботится об уничтожении собак, которых развелось здесь очень много и которые бросаются на проходящих».

 

 

Собак в городе действительно было много. Жизнь 85% населения Троицка была связана с торговлей. Многочисленные лавочники и купцы, не полагаясь только на высокие заборы, крепкие замки и засовы, заводили для надёжности по несколько собак, как больших и грозных, так и звонкоголосых «пустобрёхов». Часто эти сторожа, сбежавшие или изгнанные с караульной службы, сбивались в стаи. 

Добавим, что Южное Зауралье обычно называют «песенным и озёрным краем». Последнее объясняется тем, что отступающий ледник 20 тыс. лет назад оставил в степи множество различных по происхождению озёр – тектонических, эрозионных, просадочных... 

Естествоиспытатель Пётр Симон Паллас, путешествовавший в наших краях в последней трети XVIII в. был поражён количеством дроф и куропаток в степи, обилием рыбы и водоплавающей дичи на озерах, когда небо темнело от их огромных стай, а земля буквально стонала от птичьего гомона. «Сюда стадами слетались и на многочисленных здешния степи озерах приятное для себя пребывалище и довольной корм сыскивали; и так везде видны были кучи диких гусей, уток и всяких водяных птиц, в коих ни в какую осень Исетская провинция недостатку не имеет». Естественно, что в городе и уезде было большое количество охотников, у которых соответственно имелись легавые собаки, которые иногда убегали от хозяев. В городской газете «Степь» иногда можно было встретить объявления о пропаже или находке таких собак: «Пристала собака сука пойнтернъ желтопѣгая. Спр. на заимкѣ Гейгеръ, бывшая Русяева».

Но чаще в Троицке появлялись псы другого рода, они приходили с торговыми караванами или с ещё более многочисленными стадами скота, пригоняемыми на Меновой двор. Именно таких встретил около города Дмитрий Татаринов, сын инженера Кагинского железоделательного завода под Белорецком, когда отец вёз его летом 1888 г. устраивать в мужскую гимназию: «…Недалеко находилась отара курдючных овец и несколько сторожевых овчарок с визгливым лаем бросились на нас, это были белые лохматые собаки, длинная шерсть нависала над глазами, отчётливо сверкавшими в темноте. Они были так разъярены, что почти запрыгивали в тарантас, нам стоило большого труда отвязаться от них...».

Наличие упомянутого «Меновного» (как тогда говорили) двора, куда из казахских степей пригоняли тысячные отары овец, стало основой не только для развития торговли, но и промышленности по переработке сельскохозяйственной, прежде всего животноводческой, продукции. Уже в середине XIX в. множество мелких боен, салотопен, кожевенных и кишечномоечных (для колбасных оболочек) заводов и заводиков плотно выстроились по берегам прежде всего Увельки. Естественно, их владельцы, экономии ради для захоронения жидких и твёрдых отходы производства, использовали обычные помойные ямы. Город постепенно разрастался в размерах, жилые кварталы подходили всё ближе и к заводам, и к этим горам гниющих и тлеющих отбросов, отравляющего и землю, и воду и воздух. 

 

 

Неоднократные жалобы жителей привели к тому, что делом занялась специальная комиссия из Оренбурга. Она выяснила, что «река Увелька ежегодно затопляет и размывает все ямы, имеющиеся при названных заведениях для животных отбросов, а иногда заливает и самыя заведения. При таких условиях означенные заведения как в гигиеническом, так и в санитарных отношениях, должны быть признаны вредными для жителей г. Троицка по близкому соседству с городскими постройками и по загрязнению названной реки разными животными отходами и продуктами их разложения, а также и по опасности для домашнего скота относительно возможности заражения эпизоотическими болезнями от воды, как и различных животных отбросов». 

На этом основании комиссия признала необходимым немедленно перенести эти заведения на другое место (на левом берегу Увельки) выбранное Городской думой ещё в 1883 г., устроить взамен частных боен городскую общественную мясобойню с подразделением ея на татарскую (мусульманскую) и русскую (христианскую). Комиссия предписала запросить городского голову, как обстоит вопрос с немедленным сносом в административном порядке тех салганов, салотопен и некоторых боен, состояние в которых комиссией было признано совершенно нетерпимым. 

Надо сказать, что кроме прямой угрозы для экологии города, эти кучи органических отбросов служили источником пищи для бродячих собак. Учёные говорят, что уже у второго поколения собак, родившихся и выросших в стае бездомных псов, проявляются недоверие и агрессия к человеку… 

В нашем Отечестве, если не считать усилия отдельных филантропов и редких зоозащитников, борьба с бродячими собаками велась, в основном, под предлогом борьбы с бешенством, полицейско-административными методами, а также частными, а кое-где и казёнными живодёрами. В начале XX в. в России ситуация с беспризорными собаками оставалась нерешённой, за дело пришлось взяться нарождающемуся гражданскому обществу в виде земств. Хотя официально земства в Оренбургской губернии были организованы только в 1913 г., власти городов (Думы и Управы) успели себя проявить «в радении о местных пользах и нуждах». А теперь хотелось бы перейти к интересному документу 113-летней давности, ставшему основой нашего рассказа. 

Троицкая городская управа доводит до сведения жителей, что согласно постановления Думы от 9 Апреля 1909 года за №66, утверждённого г. Оренбургским Губернатором, предложением его от 30 Мая того же года за №472, в целях сокращения числа бродящих собак в городе, с 1-го Января текущего года, введён налог на собак в размере одного рубля в год с собаки. Освобождаются от налога лишь собаки, находящиеся на цепи. При уплате налога владельцы собак получают от Управы особые жетоны, которые должны быть приделаны к ошейникам. 

Все собаки без жетонов будут ловиться и отправляться на городской собачий двор, где будут уничтожаться по истечении 3-х дней со дня поимки. 

В течение этого трёхдневного льготного срока владельцы могут ещё получать своих собак от Городского Ветеринарного врача на городской микроскопической станции, по предъявлении квитанции Управы во вносе причитающегося с собак налога с %% за просрочку и по уплате врачу стоимости содержания собак на городском собачьем дворе из расчёта по 20 коп. в сутки. Сбор за собак принимается в кассе Городской управы.

…………………………

Троицк, тип. Берх.

Ну и два слова в завершение. В 1909 г. должность городского Головы занимал купец 2 гильдии Василий Васильевич Мельников, ветврачом служил Бронислав Иосифович Дмоховский. 20 копеек стоила бутылка фруктового кваса, а вот сельтерской – 11 коп. На рубль, составлявший годовой собачий налог, можно было купить 25 буханок ржаного хлеба (по 400 граммов каждая) или 14 буханок белого (по 300 граммов), 6,5 килограмма молодого картофеля или 20 килограммов прошлогоднего. Потратив целковый, можно было вернуться домой с пятью килограммами макарон или взять полкило кофейных зерен. Два десятка яиц или два килограмма творога — тоже рубль. Столько же платили за 1,5 литра казенной водки («монопольки») или литр более качественной, с двойной очисткой. Кружка пива объемом 0,6 литра стоила 10 копеек, так что посетитель пивной с рублем в кармане мог "загрузить" в себя сразу шесть литров. Чтобы был более понятен масштаб цен, скажем, что 10 копеек составляли дневную зарплату подёнщика. Интернет уверяет, что за рубль можно было отправить 20 слов по телеграфу, 25 писем или поговорить две минуты по телефону. Кстати, 5-минутный разговор по телефону из будки на центральной телефонной станции (Бакакинский пер., №31, владелец компании Г.А. Башкиров) стоил 10 копеек.