А какая деревня-то была?! Липушки! На берегу реки стояла, с тылу лес подпирал. А степи, а угодья! Живи - не хочу! Она-то, Пелагея, ещё бы и пожила, да больно зимой страшно. Волки  прямо по улицам рыщут. Дрова, как спички горят, а айда, купи их!

Пелагея и родилась в Липушках, росла, матерела. Всё тут. Любовь свою здесь повстречала, жаркую, горячую до сих пор в сны приходит.  Проводила любовь свою, Виктора Усова, в армию. А какая надежда, что за эти три года Виктор не отвыкнет от неё? Вот и вышла она за соседа Михаила, тот уже с армии вернулся. Вроде всё нормально, но пресно как-то: ни любви горячей, ни чувств особых. Михаил на тракторе работал, она, Пелагея, на птичнике. Дом построили, сад посадили, не хуже чем у людей. Да вот детей Бог не дал. А как хотелось, особо после  тридцати лет! 

 

Тут Виктор с армии вернулся. Красавец такой - девки сами на шею вешались. Он и гулял, как молодой бугай. Начальство на машине возил. Её, Пелагею, в упор не видел! Видать, обиделся. Начальника на повышение в другую область отправили, так он Виктора-то с собой увез. А тут слушок: молоденькая девушка, только школу закончила, запойных родителей дочь, в положении! Осталась девушка ни с чем. Родители из дома турнули. Позор, видите-ли! А вся их жизнь не позор? Умерла девушка родами, что-то с сердцем у неё было. 

 

Кинулась Пелагея ребёнка забрать, пороги оббивала. Повезло еще, что эта девушка какой-то родней мужу приходилась. Наконец привезла Пелагея в дом ляльку, Светланой назвала. Мужу всё равно, пусть, дескать, тешится, да и дома веселей. 

 

А Светланка-то - вылитый Виктор. Ему, конечно, всё без разницы, даже посмотреть не приехал. Правда, сестра его то деньги, то подарки  передавала.  Росла девчушка в неге и холе. Родных так не пестуют. А Пелагея радость материнства узнала. Любила дочку богоданную до самозабвения. 

 

Но время-то на месте не стоит, вперёд катится. Выросла Светлана, в институт поступила, в городе жить стала. Помогли ей родители, на ноги поставили. Что уж у неё случилось, не рассказывала, а только внучку им привезла, да и оставила. Вот и новая радость для Пелагеи! 

 

А жизнь-то меняться стала. Деревня её, Липушки, захирела. Школу, медпункт - всё вывезли, народ побежал лучшей жизни искать. Остались в деревне те, кто никому не нужен. Приезжала Светланка, дочь Галинку забрала. Она и родителей бы забрала, да разве уедет Пелагея от родных корней?! Михаил скот подрядился у азербайджанцев пасти. Но вскоре лихие люди убили. Погиб мужик, когда стадо защищал. Жалко мужа Пелагее. Правда, любить не любила, но ведь и плохого не видела. 

 

Живут, доживают старики одинокие, в гости друг к другу ходят, помогают, коли нужно. Самое главное зиму одолеть, а там и дальше жить можно. Тут слух прошёл - Виктора к сестре привезли, сестра-то и не рада, инвалид Виктор теперь. Что-то произошло, жена от него отказалась. Вот сестра и собралась его в дом инвалидов пристроить, бегает, хлопочет. 

Пелагея любовь свою старую проведать отправилась. Как увидела, как в глаза его заглянула, так и решила: заберу! Одной-то тоже одиноко. Привезла Виктора домой прямо на коляске. И словно помолодела лет на десять, шевелится, варит. В баню Виктора  старики помогают довести. Мыть уже сама моет. 

 

Виктор плачет:

- Зачем я тебе, обуза такая?

- Радость ты для меня! - убеждает Пелагея Виктора.

Теперь вот вдвоём доживают, двое - не один. Дочь Светлана с внучкой Галинкой приезжали. Уж такая радость! 

 

- Мы, - говорят, - на всё лето к вам, огород посадим, козу купим, а на зиму опять в город, муж всё по вахтам ездит, а жить тяжеловато.

Вот теперь совсем весело стало. Виктор с дочерью и внучкой познакомился. И так рад! Ошибки, они у всех бывают, но приходит время их исправлять.

 

Виктор-то дочери всю жизнь помогал, других детей не было. А уж внучку как полюбил! А она его. 

Надо жить. Может, и Липушки ещё оживут. Народ вернётся. И будет всё, как раньше!