Смутное, очень тяжёлое время царствовало в стране. Мужиков мало - поубивали бедолаг на войнах. Девок назрело кучи целые, а замуж идти не за кого. Да и молодняк растёт, подгоняет. У Клавдии в семье было не так уж и плохо: дед ещё крепкий, отец с одной ногой, но по хозяйству копошится, брат вроде умом слабоват, но работящий. И они: бабушка, мать да Клавдия.
Картошку сажали, сено косили. Коровушка-кормилица в сарае стояла, бычок подрастал, свиньи хрюкали, овцы, гуси, куры. Хорошее по тем временам хозяйство! Но ведь и чертомелили все с утра до ночи. Два огорода да поле картофельное надо обработать. Петя - брат больной, и тот без дела не сидел: рыбу ловил, корзины плёл, сети вязал, всему пацана дед обучил. Так и не заметили, как Клавдия выросла, ну хоть не красавица писаная, а рукастая, проворная. Отец и сказал:
- В Троицк поедем, и ты, дочь, с нами. Кое-что продать бы надо, да тебя приодеть, чай, невеста уже, хватит голенастой бегать.
А у Клавдии такая благодать по душе разлилась - батюшка не обидит.
Купили девушке плюшевое пальто, два полушалка, боты и материал, на юбку и кофту и ей, и бабушке с матерью. А еще пуху козьего - зимой всем шали повяжут. Одно дело осталось, за женихами-то очередь прямо. Девки-то кровь с молоком. А Клавдия не из первых красавиц. Стала девушка на вечёрки нарядная ходить. Парни заглядывались. Да и слава по Голощёкино идёт: девка работящая, сильная, а в руках всё горит.
Вот и подошёл на октябрьские праздники к ней Михаил. Симпатичный мужик, фронтовик бывалый. Давай ей знаки расположения оказывать. Девки прямо иззавидовались. А чему тут завидовать?
Жених из семьи большой, бедной, да ещё и хромоват. А что, есть из кого выбирать? Айда-ко Клавдии-то уже двадцать годов стукнуло. Скоро и в старые девы запишут. Ну и, подумав, она ответила согласием.
Привёл её Михаил в дом: бедно, чисто, на печи девочка лет десяти сидит.
- Ты кто, невеста Мишина будешь? - спрашивает.
- Невеста, - говорит Клавдия, - сегодня в сельсовете расписались. Меня Клавой зовут!
- И меня Клавой, - засмеялась сестренка Мишина.
Так и началась семейная жизнь. А что особо сменилось? Так же чертомелила, только спала не одна. И решила Клавдия уговорить Михаила в город переехать, в Троицк. И ведь уговорила, ночная кукушка. Михаил в ветинститут плотником устроился, она на гардероб встала. В подвале ветинститута им угол выделили. Большую комнату на три разделили, зато топить не надо и вода есть. Вот так общиною и жили. Всё друг о друге знали. Перегородки-то дощатые, всё слыхать.
Работа не тяжёлая, чай, в деревне-то и потяжелее бывало. Да и весело, всякие студенческие вечера, концерты смотреть ходили, иногда и на танцы оставались. Пошла Клавдия к начальству, заявление написала. И вскоре выделили им в самом конце города по улице Денисова кусок земли - стройтесь!
А с чего начинать? Отправилась бабёнка на базар, пальто плюшевое продала, два полушалка, шаль пуховую. Приехали отец с братом, помогли Михаилу. И рос их домик, как на дрожжах. Осенью в новый дом и вошли, а рядом вся улица строится, топоры-то, как дятлы, стучат. Клавдия сына Михаилу родила, помощника будущего. Только долго до помощника расти парнишке. Следом дочь себе в помощницы родила. Развязался куль-то, посыпалась детвора.
А Михаила арестовали. Клавушка и не поняла, за что. Чего натворил? Бегала к тюрьме передачки носить, выла в голос. Больше и не вышел мужик - осудили, угнали. Бейся, баба, одна с двумя детьми.
А разве одной ей лихо? Всей стране лихо было. Ладно, съездит в деревню, картошку пополет, другие какие дела поможет переделать. И привезут ей отец с братом картохи да мелочь огородную. На зиму Клавдия к себе брата взял, за детьми следить.
Дрова Петя колет, снег чистит. Да и его ведь углядела озорная вдова. Забрала к себе и не нарадуется. Хоть умом слабоват, но добрый и работящий. Помогает Пётр и Клавдии, прибежит, чего надо - переделает.
А от Михаила ни слуху, ни духу, сгинул! Как-то, уже лет через десять, идёт Клавдия с базара, смотрит, а два милиционера мужика тащат за руки. показалось, что это Михаил её!
Заорала, завопила:
- Отдайте мужа моего! - а у самой слёзы градом. Растерялись милиционеры. Отдали. Глядит, а не Михаил это совсем. Похож просто. Села и заревела.
- Чего ревёшь? - мужик спрашивает, - забирай, твой буду.
И забрала. А чего? Сколько ещё ей без мужика жить? И жили, хорошо жили, ещё двух детей родили. А тут война Отечественная. Опять без мужика осталась. Ну, знать, судьба такая.
Елена Дуденкова
В качестве иллюстрации использована работа Анастасии Рахматуллиной, 14 лет, преп. Е. А. Вафина, ДШИ №1 им. Н. С. Левшича