Жених её Богоданный был старше, звался Арсентием Скакун, а свела их вместе падчерица жениха, после кончины своей матери.

 

- Ну, что тебе терять Баба Муся? - сказала она. - Человек он хороший, добрый, будешь сама хозяйка в доме.

 

Так вот и уговорила. Списались в письме, обсудили все вопросы, и вот едет наша невеста налегке неведомо куда.

 

Жила она в Фергане, у дочери, нянчила внучат. По мере их вырастания, вырастали и их проблемы. У бабы Муси у самой характер не сахар, короче, жить вместе стало невмоготу.

 

А жених её Арсентий - домовитый, хороший хозяин, имел старый, но ухоженный дом, сад, огород, хозяйство - полная чаша.

 

А ещё, здешний народ промышлял торговлей на перроне. В ход шло всё: варёная картошка, ягоды, грибы, стряпня, только не ленись.

 

Вот Баба Муся и не ленилась. Бегали к поездам с Сеней наперегонки.

 

В сладком куске себе не отказывали, к тому-же дед был Ветераном Великой Отечественной войны, пользовался всевозможными льготами. Жили старики совместно и радовались, характерами приспособились, нужды не чаяли. Был у Арсентия один, но большой грех. Увлёкся он во время войны молоденькой санитарочкой. Попросил друга отписать жене и дочери, якобы погиб он у него на глазах.

 

Три жены похоронил Скакун, начиная с войны, и всё-то ему попадались женщины хорошие, хозяйственные, шали вязали, только детей Бог больше не дал.

 

Вот и надумал дед отыскать старую семью и подписал дочери всё, что нажил - накопил.

 

Дочь нашлась, приехала - статная, в ту пору шестидесятилетняя женщина, с внуком Сеней приехала, но даже ночевать не осталась.

 

Я, говорит, папаша, приехала вам в глаза плюнуть за обман, за маму. Если б вы тогда правду написали, мама бы поплакала, свыклась, а так до самой смерти ждала. Жизнь её вы сгубили, потому сверните завещание и засуньте его, сами знаете куда, а нам от вас ничего не надо...

 

С тем и уехала гордая женщина. Теперь уже горько плакал Арсентий.

 

Да разве поправишь?

 

Ладно жили баба Муся с дедом Сеней. Обедать сядут, она ему фронтовые сто грамм нальёт, больше ни-ни, сама же в рот не брала этой пакости. Кота Сибарита вместе кормили, один ему колбасу жуёт, второй-котлету. Самому-то коту лень жевать - не барское это дело, видите-ли! А мышами он вообще брезговал.

 

Дед был ещё в силе, огород под картоху в десять соток на полный штык сам перекапывал. У бабы Муси на Урале дочь, в Фергане - дочь, в Киргизии дочь, в Воронеже дочь. Гостями не страдали, навещали стариков часто. Что интересно, был у бабы Муси когда-то муж. Дождалась она его с войны живого и невредимого, да не задержался он в родной семье, на сторону ушёл, создал новую семью, да не зажился, война догнала. Баба Муся больше замуж ни ногой, как осталась одна в сорок шесть лет, так до семидесяти семи лет и жила. А вот на самом пике старости нашлась на старуху проруха.

 

Ладно всё хорошо, жалеть не чем. Так вот и прожили в мире и согласии целых десять лет, по истечении которых умер Арсентий Скакун. Умер, оставив всё,что нажил, за свою бренную жизнь, Машеньке. Баба Муся убивалась, плакала,

 

- Правильно мне в молодости цыганка нагадала, что в конце жизни буду жить я счастливо, счастливо, но мало.

 

И пережила своего Арсентия, последнюю свою любовь, на два года. Лежат они теперь рядышком на зелёном кладбище станции Заливная.

 

Бог прибил их друг к другу, одарил последние годы жизни благодатью. И за всю свою жизнь долгую, с её бедами, смертями детей, обидами, получила баба Муся, Мария Евгеньевна, моя родная бабушка, мать моей матери подарок свыше - счастливую старость. Смилостивился видно Всевышний и наградил. Заслужила, значит.

 

Царствие им Небесное, Арсентию и Марии!