Мороз крепчал с каждым километром: это я чувствовал и на себе, и на Ласточке. Но мне-то было легче, я весь укутался в большой тулуп, хорошо, что росточком был мизерным. На ногах у меня были длинные валенки толстой сибирской катки. А вот Ласточка была почти совершенно беззащитной: шерсть у нее мелкая и редкая, грива и челка – короткие и тоже редкие. 

 

К тому же ее ноздри постоянно обмерзали толстым слоем мокрого снега. Ласточка начинала часто фыркать, чтобы сбить с ноздрей эту наледь, но удавалось не всегда. Тогда я останавливал кошевку, вылезал из нее, подходил к голове лошади и пальцами отдирал от ноздрей наледь. Делать это в тот вечер приходилось все чаще и чаще.

 

Вдруг я заметил, что Ласточка начала вести себя беспокойно: оглядываться по сторонам, прядать ушами, тихо ржать. Я распахнул тулуп и оглядел всю местность от самой кошевки и до кромки тайги, которая тянулась по сторонам дороги в полутора-двух километрах от нас. Вдруг, с восточной стороны от дороги, у самой кромки тайги я заметил мигающих светлячков. 

 

«Волки!» – вздрогнул я и тут же вспомнил наказ бывшего председателя колхоза. 

 

- Ласточка – самая резвая и самая умная лошадь нашей конюшни, – сказал он мне. – Я три года ездил только на ней. За это время я изучил все ее повадки и привычки. И сделал для себя главный вывод: если ты с Ласточкой попал в трудную обстановку, то обязательно должен отдаться ей в руки. Она, только она выведет тебя из тяжелого положения. Иначе говоря, нужно опустить вожжи, а не дергать ими свою лошадь. И учти на всю свою жизнь: лошадь в десять раз лучше видит глазами и слышит ушами, чем человек. Во столько же раз она лучше человека чувствует под собой дорогу. Во столько же раз у нее лучше развито обоняние, чем у нас с тобой.

 

Итак, я опустил вожжи, слегка расслабив их. Но до этого сбегал к голове Ласточки, очистил ее ноздри от наледи, застегнул все пряжки на своем тулупе. Чуть пошевелив вожжи, я тихо сказал: «Ласточка, домой!».

 

Она слегка вздрогнула, тронулась с места и стала набирать и набирать скорость. Когда же волки вплотную приблизились к дороге, Ласточка неслась уже самой быстрой рысью, а в наш поселок влетела на десять-пятнадцать метров впереди волков.

 

Во дворе конюшни я подошел к лошади, обнял ее за шею, поцеловал в звездочку на лбу и тихо проговорил: «Спасибо тебе, Ласточка! Ты сегодня спасла от смерти себя и меня, и этого я не забуду до конца своей жизни!». 

 

И вдруг я почувствовал, как по моему лицу текли крупные слезы. Это были слезы благодарности и радости за преданность настоящего, верного друга.  

В качестве иллюстрации использована работа Виктории Дергуновой, 13 лет, преп. Е. А. Вафина, ДШИ №1 им. Н. С. Левшича