Внуки нашли котенка на берегу реки, мокрого, холодного, с дикими воплями, и притащили его домой.
— Озяб котишко‑то, — сурово сказала бабуля, сунула его в варежку и положила в печурку. Тот почихал немного и разморенный от тепла уснул. Когда высох и согрелся, бабуля налила в блюдце теплого молока и сунула туда бедолагу мордочкой. Котенок, видать, наголодался, быстро-быстро лакал молоко, а сам все дрожал и дрожал.
— Озяб, озяб, бедолага, — глубокомысленно сказала бабуля и опять сунула его в рукавицу. К вечеру котенок Озяб узнал, где находится его туалет и теплая подстилка. Когда родители пришли домой, дети с восторгом показали свою находку — котенка Озяба. Так и прижился найденыш. Он был умен, чистоплотен, ловил мышей, воробьев и бабочек, но больше всех любил бабусю, а она его. Всегда наливала в блюдце теплое молочко, угощала вареной рыбкой и шкурками от куриного мяса.
Скоро Озяб выровнялся, и получился из него великолепный кот. Темно-серый, с белым брюшком и белой мордочкой, в роскошных белых носочках и с белым кончиком хвоста. Еще у него были пушистые усы и огромные зеленые глаза. Вечерами кот забирался бабуле на ноги и пел ей свои песни.
Бабуля гладила кота по голове и приговаривала: «Так-так, Озябушка, хотели утопить тебя злые люди, а ты вот красавцем вырос». Много раз кота Озяба хотели похитить, но он мало кого к себе подпускал.
Однажды сосед, поссорившись с бабой Аней, решил ей досадить. Он сачком для ловли рыбы поймал кота, бросил его в багажник своего автомобиля и увез за 60 километров от родных кварталов, в незнакомую, чужую Варну. Убить, видать, рука не поднялась, выбросил его в придорожные кусты. Так началось вынужденное путешествие кота Озяба.
А дома плакали дети и, как маленькая, рыдала бабуся. Ей пообещали другого котенка с родословной, но баба Аня хотела именно этого, еще она надеялась на ум и сообразительность питомца.
— Если его не убили, домой дорогу Озяб должен найти, — успокаивали ее взрослые.
Озяб ошалел от чужих запахов и незнакомой местности. Кошачье сердце его плакало громче, чем кот мяукал, и он побежал, побежал туда, в ту сторону, где его любят. По дороге Озяб ловил мышей-полевок, пил росу с травы и воду из придорожных луж, спал на деревьях и на них спасался от собак. За ним гнались с палками пацаны, но Озяб шел и шел к дому, компасом ему было его маленькое сердечко. Кот стер лапы, собаки оторвали ему ухо и полхвоста, два длинных, тяжелых месяца добирался Озяб до своих хозяев. И вот однажды, на рассвете бабуля услышала хриплый кошачий крик и скрежет когтей о стекло:
— Озяб! Озябушко вернулся, — закричала бабушка и кинулась открывать коту дверь.
— Да что ты, мамаша, блажишь, какой Озяб в три часа ночи? — заворчал сын.
Но Озяб уже ворвался в комнату. Он кидался ко всем сразу, мяукал и, казалось, спрашивал: «За что вы со мной так? Я вас так всех любил!».
Его гладили, осматривали многочисленные шрамы, а бабуля налила коту полную миску молока. Тот лакал, лакал с великим блаженством. Все встало на свои места. Только кот без конца ловил и ловил мышей, раскидывая их, задавленных, по всему двору и веранде, но сам не ел. Он демонстрировал свою незаменимость и почему‑то не любил соседа и фырчал со злостью на его автомобиль.
Елена Дуденкова