Полкан - дворовая собака тёти Сони - был стар, безбожно стар, если по человеческим меркам, ему уже точно было за восемьдесят лет.
Шерсть, когда-то палевого цвета и кудрявая, свалялась в грязные клочья. К тому же пёс кашлял, как заядлый курильщик, глухо и хрипло.
Кто-то подарил тёте Соне вертлявую дворняжку Пальму или может она сама приблудилась. И Полкан влюбился. Это было последнее чувство, сильное, волнительное, непобедимое. Пальме позволялось всё: есть из миски первой, хватать самые вкусные кости и спать в конуре Полкана.
Полкан спал возле конуры, чутко охраняя сон возлюбленной и лаял за двоих, а когда было особенно холодно или лил дождь, он забирался в конуру и
Пальме было тепло и уютно спать возле тёплого бока влюблённого Полкана.
Особые страдания преподносила непутёвая собачонка Полкану весной, когда начинались собачьи свадьбы.
Целые своры таких-же бастардов и дворняг сбегались к дому тёти Сони. На глазах у старого Полкана Пальма изменяла ему без стыда и совести. А он, бедолага, клал на лапы голову и глухо выл. Мне казалось, что пёс горько плакал. Плакал не плакал, а страдал явно.
Вот тебе и собака, а чувства как у человека. Потом Пальма возвращалась. Как радовался Полкан! Он облизывал Пальму от лап до хвоста, а она лежала покорная и усталая.
Потом появлялось потомство. Тётя Соня, матерясь и проклиная собачью душу, топила новорожденных. Выли оба: несчастная мать и Полкан. Но, тётя Соня была неумолима - куда псарню разводить?
Однажды одного щенка собакам удалось спрятать. И вылез он из конуры уже самостоятельным рыжим Тузиком. Собаки нализывали его в два языка. Тётя Соня в горячах отправила Пальму к родственникам в деревню. Тузика посадили на цепочку. Полкан затосковал.
Со двора его выгнали и он лежал в траве у дороги, глухо кашлял и ошмётки крови вылетали из пасти. Наверное у него был собачий туберкулёз. Ночами он пробовал выть, соседи побили его палками. А в промежутках между кашлем всхлипывал и настоящие слёзы текли по его морде.
Тётя Соня кормила пса, но он в основном пил. Видно горело и жгло у него внутри.
Однажды Пальма прибежала: худая, бока впалые, на ошейнике обрывок верёвки. Полкан завизжал, вскочил на ноги и кинулся к ней. Собаки лизали друг друга языками, а тётя Соня плакала и жаловалась соседкам
- Они разорвут моё сердце. Три собаки. Да разве мне прокормить?
Но Полкан умер в тот же день. Пальма сидела около него и выла как горькая вдова. Никто из соседей не посмел взять в руки палку.
Пальму тётя Соня оставила во дворе. Полкана схоронила. Вечерами тётя Соня играла на гармошке, пела татарские песни и плакала. Может даже о Полкане.
Вот и разберись в этих чувствах. Собаки страдают как люди, а люди становятся собаками в самом плохом смысле этого слова.
Пальма не зажилась на свете. Видать, Полкан забрал её к себе.
Лихой шофёр раскатал её тощую шкуру по асфальту, а душа Пальмы, наверное, улетела в созвездие гончих псов - где ждал её Полкан.
И оттуда они вдвоём смотрят в бабы Сонин двор, наблюдают за рыжим псом — Рыжиком, в которого превратился их щенок Тузик.
И скучают, и воют, но там нет соседей с палками, никто их не бьёт.
Елена Дуденкова
Другие рассказы Троицких авторов здесь: region-uu.ru/rasskasi
Троицкая афиша
