В городской архив меня занесло отнюдь не праздное любопытство – решила начать генеалогические изыскания своей семьи.
Кое-какие отрывочные данные моих родственников о том, кем были мои деды и бабушки, меня не удовлетворили, и я решила закопаться в глубь истории и найти документальное подтверждение биографий предков. Тем более, что в городском архиве мне пошли навстречу и предоставили в мое распоряжение документы организаций, существовавших в Троицке, начиная с 20-х годов.
Увы, исторические свидетельства с 1743 года и до революции сейчас находятся в областном архиве. Впрочем, об истории зарождения города, о славе Троицкой ярмарки и о наследии купцов знают практически все троичане. А вот история почти уже вековой давности все еще таит множество сюрпризов. Просматривая документы, наткнулась на записи, вызвавшие где улыбку, а где откровенное веселье.
Спустя годы можно по-разному оценивать то время – у историков свое мнение, но, пожалуй, ощущение времени может сложиться из таких вот документальных свидетельств, которые и помогают почувствовать, почти реально ощутить атмосферу революционного времени с его сумятицей, переворотами, голодом и опасениями за дальнейшую жизнь. Налаженный быт рухнул, революция коснулась всех, и те, кто жаждал перемен, столкнулись с необходимостью жить по строгим законам революционного времени, а отнюдь не в роскоши и неге, как представлялось некоторым. Однако жизнь не всегда идет по Марксу, и делая свои первые шаги, представители советской власти наверняка не всегда отдавали себе отчет в том, что они творят, и как это будет воспринято потомками. Тем не менее, написанное пером — не вырубишь топором.
Просматриваю Месячные материальные отчеты кофейной фабрики и солодо-дрожжевого завода (были и такие?!) за декабрь 1919 года. Большая амбарная тетрадь с пожелтевшими тонкими страницами, разлинованными в широкую полоску. Есть ежедневные записи с перечислением количества моркови резаной, масла бобов, пшеничного солода, серы, цемента, гвоздей, свинца, меди, керосина, кирпичей, шпагата, мочала и так далее. Впечатляющий список, особенно если вспомнить, что фабрика – кофейная, а завод – солодо-дрожжевой.
Порадовали документы Комитета служащих и рабочих при Троицком уездном совнархозе. Записка, датированная 9 марта 1921 года: «Иван Алексеевич, у меня сегодня сильно болит голова, прийти не смогу». Подписана она журналисткой (в данном случае человек, ведущий записи в журналах комитета. Примечание автора.) В.Я. Саражинской. Однако ее начальник столь «убедительного» объяснения не принял и вынес ей предупреждение. Ну что ж, бывает всякое, думаю я, и листаю страницы дальше. Спустя несколько листочков натыкаюсь еще на одну записку Саражинской, датированную уже 29 марта: «Иван Алексеевич, я знаю, вы не заподозрите меня в обмане, ведь вы знаете, что я недавно переболела, а потому не удивитесь, узнав, что я не смогла выйти на работу, потому что у меня болело ухо. Вы знаете, я не вру, и я знаю, что вы мне поверите!». Какой слог! Какие оправдания! Думаю, у Ивана Алексеевича не было шансов не простить эту женщину. Еще раз я наткнулась на упоминание фамилии этой женщины, когда просматривала списки работников комитета, которым полагалась домашняя утварь. Представляю себе радость В.Я. Саражинской, когда ей дали в качестве домашней утвари 3 стакана, горшок и шесть пар чулок!
Настоящей сокровищницей стали документы Троицкого уездного и районного продовольственного комитета. Приказ №2 от 19 августа 1919 года, параграф 3. «18 августа, придя в продовольственный отдел на занятия, я заметил на столах отдела пыль. И потому сторожу Скворцову предлагаю подобных явлений впредь не допускать. Нужно помнить о том, что Советская власть стремится к красоте, свету и знанию, а не к грязи». Подписан приказ заведующим продовольственным отделом Ф. Свешниковым.
Приказ №98 от 21 июня 1920 года, параграф 9. «Приказывается всем служащим Райпродкома прекратить хождение из одной комнаты в другую, заниматься исключительно делом, относящимся к своей должности. В случае халатного отношения к своему делу служащие будут наказываться по всем строгостям военного времени». Ох, думается мне, такие приказы были бы к месту и в наше время в некоторых учреждениях!
Ноябрь 1919 года для меня запомнится еще одним документом, который, как мне кажется, стоит вообще взять на вооружение современникам.
«Всем отделам Троицкого уездного Военно-революционного комитета.
Несмотря на ряд определенных постановлений по поводу избежания канцелярной волокиты и бесцельного хождения посетителей из отдела в отдел и получения ими определенных указаний от тех, к кому они обращаются, предлагаю:
Никакой посетитель не должен уйти от лица, к коему он обращается, не получив определенных, точных ответов по существу своего дела.
Многие заведующие отделами, подотделами, часто желая сбыть с рук посетителя, направляют его в какой-либо из отделов. Такое явление считаю недопустимым и предлагаю раз навсегда прекратить его.
По возможности уменьшить переписку, где можно – нужно договариваться лично, по телефону и т.д. и всячески нужно стремиться уничтожать поток бумажного красноречия...
Нужно помнить, что сейчас от всех, начиная от курьера и кончая заведующим отделом, требуется полное понимание и знание того дела, которое ему поручено. Заведующие отделами должны инструктировать и контролировать работу всех своих сотрудников и давать все необходимые указания и разъяснения, дабы каждый мог знать, что и как он обязан делать.
Замечено, что многие сотрудники и заведующие отделами и подотделами не всегда аккуратно являются на службу. Такое явление недопустимо, и полагаю, что оно будет прекращено. Но повторяю, что если систематически будет замечаться опоздание без уважительных на то причин, то наказание не заставит себя ждать». Подписан сей циркуляр председателем ревкома С.А. Новиковым-Лебедевым 6 ноября 1919 года.
Интересно, а у современных муниципальных служащих есть подобный кодекс? Помнится, не так давно во всех газетах прошла информация о том, что он будет разработан, но пошло ли дело дальше слов?
Однако вместе с умными, грамотными приказами и постановлениями хранятся в городском архиве и другие документы, также оставившие свой след в истории.
Заседание Коллегии Челябинского губернского продовольственного Комитета 26 апреля 1921 года. В числе прочих пунктов повестки значится один, вызвавший улыбку. Это вопрос о премировании за вывозку мяса из Куртамыша до ст. Юргамыш. Участники заседания по этому вопросу постановили: «Премировать каждую лошадь, везущую не менее 15 пудов, 30 фунтами овса, 2 фунтами керосина и одной коробкой спичек». Ну что тут скажешь?! Повезло четвероногим!
Лидия БЕЛОУСОВА
Материал подготовлен при содействии
специалистов архивного отдела администрации города Троицка